Art-gallerey Mishelle Kaze

Клоуны в масках

перейти в ГАЛЕРЕЮ (GALLEREY)

Изорвем же душу в клочья

art-gallery Michelle Kaze

Изорвем же душу в клочья.

Расцарапаем хрустальное сердце острыми когтями.

Убьем, убьем! Или хотя бы попытаемся убить. /Мишель Каце/

люди-свечи

тоска

…Но неужели мне вновь придется достать свои кровавые кисти, чтобы выписать все ужасы, весь тошнотворный страх, всё то отчаяние и безысходность, что раньше касались только меня, а теперь торопятся стать участью всех. /Мишель Каце/

утро в северном городе

Черная бабочка кружилась над сажей и пеплом недолго. Выпорхнув из грязного и душного столба воздуха, она полетела к прохладной зелени раскинувшихся у мраморно-белых домов с колоннами огромных деревьев. Она летела сквозь алмазную россыпь брызг фонтанов, сквозь свежесть солнечного утра, она порхала над бетонными плитами тротуаров и дорожек в парках, над душистой землей, покрытой изумрудным влажным мхом. Бабочка села, сложив свои кружевные черные крылья, на бетонный резной валик перед высоким окном одного из домов и уснула в тепле солнечных лучей, льющихся на нее с безоблачного неба. /Мишель Каце/

черно-белое кино

драконы

В открытой могиле человеческое тело… Хотя, ЧТО тело?! ДУША! Душа лежит в свежераскопанной земле. Заходится в немом ужасе, в беззвучном крике… Захлебывается от мерзости загробного бытия. Не смерть там, где смерть, а смерть там, где жизнь. Трупы нынче ходят по миру, живые лежат в склепах. Уберите от меня ваши мертвые руки! Не хочу больше слышать ваши скрипучие голоса – звуки, издаваемые полусгнившими связками. Нет! Не хочу! Уберите!!  /Мишель Каце/

пионер

странные гости. сон

в гостях

Темно. Но это живая темнота. Тени сгущаются в углах, они оживают, шевелятся. Они тянут ко мне свои руки, я вижу их тонкие пальцы. Они обвивают меня, тянут меня в темноту, погружая в ничто. /Мишель Каце/

убитая кукла

жизни нет

Страшно остаться одной в смерти. Вокруг кто-то, но это все не то, все не те. Где она – родная душа? Как найти ее в этом пузыре загробной жизни? /Мишель Каце/

Из тумана выйдут драконы, высунут свои красивые умные морды из белых клубов. Я вывожу тонкой кистью их длинные алые усы… /Мишель Каце/

отчаяние

In

Out

дорога в город

в саже мое сердце...

Клоуны в масках сожрут твое сердце.

Они любят тебя за то удовольствие, которое ты доставляешь им, умирая. Они каждый раз будут умирать от счастья, когда твое сердце будет истекать кровью, тоскуя. Когда ТЫ будешь умирать от боли. /Мишель Каце/

любовь

болезнь

На него обрушился страх. Черный, душный, завязывающий все внутри в узел: в темноте перекатывались зубастые меховые комки. /Мишель Каце/

маски

мне надоела роль соглядатая…

Мороз покрыл плотной дымкой инея пустые окна нежилых домов. Как будто заботливая рука осторожно закрыла глаза мертвеца.

Какая ирония, постоянно желая смерти, оказаться в городе, дыхание которого остановилось вместе с сердцебиением прежней страны. Его площадь венчает бюст давно низвергнутого и забытого кумира, а разрушающиеся здания погребены под тяжестью собственной ненужности. Потрескавшийся асфальт напоминает человеческие останки, сквозь которые должны были прорасти побеги новой жизни… должны были – но не проросли.

И над всем этим замершим хаосом царствует ледяная Луна. Она равнодушно взирает с сиреневой пелены вечернего неба на одинаково ничтожную суету земной жизни и смерти. Она давно потеряла способность чувствовать, она слишком устала от предательств. Вокруг нее звезды, как капли бессильных слез, застывшие в бесконечном лабиринте космоса.

Стоят города в паутине, и не взлететь, не вырваться. Затянет тебя она и, не пустив в небо, швырнет на землю. /Мишель Каце/

Большой лохматый зверь, зубастый и веселый, всю ночь прыгал, играя, по небу. Устав и запыхавшись, он стал облизывать белую ледышку луны, пока от нее не остался ледяной кусочек. /Мишель Каце/

Фикус религиозный (БГ)

Роза из кошмарных снов (Наутилус)

У природы нет плохой погоды

Чернильный кот

Если ободрать стены, увидишь, что за ними – безумие.

Луна заглядывает в твою обувь. В шкафах кто-то живет – об этом знают твои домашние животные.

Под толщей морской воды обитают древние рептилии – их никто не видел, но они существуют.

Чем больше стараешься оттереть запачканную одежду, тем грязнее она становится. Разве можно назвать такой мир нормальным? /Мишель Каце/

Ярким огнем пылают окна в домах людей.

Жгут они свет нещадно, чтоб осветить жилище.

Бог нам дал его, чтоб им мы убили всю нечисть,

Но мы не сделали это, применив его во вред. /Мишель Каце/

Как прекрасно быть птицей! Срываться в летнее небо с крыш домов и балконов богатых, но одиноких запертых квартир. Врезаться в звенящую синеву согретого солнцем неба, вспарывать своими сильными крыльями белоснежные барашки облаков, ощущать всем телом потоки свежего воздуха, нырять в бесконечную жару лета. А когда день не сможет больше противиться уговорам вечерней прохлады, нужно найти убежище на чердаке заколоченного дома. Затаиться там во время бушующей грозы, слушать рев грома, сопровождающего слепящие вспышки беспощадных молний… /Мишель Каце/

За окном плывут призраки. В тумане тонет Луна. Звезды исчезают с неба. Ночь, холод и тьма. /Мишель Каце/

На блестки дней зажатые в руке,

Не купишь Тайны где-то вдалеке.

А тут и ложь, на волосок от правды,

И жизнь твоя, сама на волоске. /О.Хайям/

Хорошо, что я умерла еще при рождении. Теперь я довольно редко испытываю иллюзии. 
/М.Каце/

Шкатулка с прозрачными гладкими шарами, шуршащими колкими звездами и волшебством.

Из тьмы и тумана, из-за обледеневших высоток, упирающихся в остекленевшее небо, поднимаются исполинские драконы. Белые, как лед. Безжалостные, как мороз.

В пушистой сосновой хвое уютно устроились загадочно мерцающие игрушки. Отражают изумленные и восторженные лица, сияющие глаза. Здесь весь мир.

/М.Каце/